Мне сразу вспомнился советский фильм «Евдокия», в котором главная героиня была верующей женщиной и очень усиленно молилась, когда её сын ушёл на фронт. После того как ей принесли «похоронку», она отреклась от Бога и в Церковь больше не ходила. Конечно же, отречению предшествовала обида. Таких ситуаций в жизни встречается огромное количество, потому попробуем разобраться.
Человек обиделся на Бога! Что делать?
Categories:
Сущность обиды
Если говорить об отношениях между людьми, то в чём состоит сущность обиды? Я думаю, что обида – это чаще всего неоправданное ожидание. В обиде присутствует много эгоизма, нежелание учитывать обстоятельства, причины, последствия и многое другое.
«Ты можешь, а значит должен!» — так рассуждает обычно человек.
Следовательно, обязан хотеть так, как мне надо. Таким образом, происходит возложение на человека тяжкого бремени и требование выполнить зачастую то, что человеку не под силу.
А потом следует разочарование и обида
Такое часто происходит по отношению к алко- и наркозависимым. Родные реально думают, что те могут бросить свою страсть, когда захотят. Мои иллюзии — это моя проблема, а не человека, по поводу которого я эти самые иллюзии испытываю. Если совсем упростить эту формулу, то обида – это нежелание считаться с реальностью во всех её проявлениях. Есть ещё вариант, когда обида используется как способ манипуляции, но это другая тема.
С обидой на Бога всё немного сложнее,
поскольку Бог в отличие от человека не ограничен реальностью и имеет возможности преодолевать все помехи. Вполне естественно, что человек возлагает на Бога сверхъестественные требования. Дело в том, что выстраивать отношения с Богом не так просто, поскольку Он слишком непонятен, непредсказуем и необъясним. То вмешивается в жизнь, то остаётся в стороне, то говорит, то молчит, в общем, Бога невозможно предсказать, а значит и контролировать.
«Неисповедимы пути Господни…» — вздыхаем мы.
Об Иове Многострадальном
Собственно говоря, вся библейская книга Иова – это сплошной крик и вопль к Богу, конфликт с Ним, поиск Виновного в несчастьях не только личных, но и всего мира. И как апогей — требование Иова суда с Богом, только вот посредника нет, который бы выступил в качестве судьи, положив свою руку на Иова и Бога. Если читать эту книгу поверхностно, то, безусловно, Иов – богоборец. Но оказывается, что богоборчество бывает и со знаком «плюс». Вспоминаем борьбу Иакова с Богом, в которой он Бога победил (детали). 
Главная добродетель Иова – это оставление пространства для диалога, попытка понять и принять то, что делает Бог. Хотя вся ситуация Иова – это страшный, жестокий и кошмарный абсурд, объяснить который невозможно вообще никак. Но для того, чтобы оставить Богу возможность высказаться, Ему нужно доверять, а доверять можно только тому, кого знаешь.
Мы же не отдаём ключи от дома первым попавшимся людям, но только своим родным и близким, в ком уверены и кому доверяем. Иов любит Бога, потому идёт на прямой конфликт, высказывая всё, что на сердце. Друзья Иова не имеют с Богом такой близости, потому и просят заткнуться Иову. И я когда-то стоял на стороне друзей Иова, рассматривая слова Иова, как очень охреневшего человека. Но оказалось:
«Что позволено Юпитеру, то не позволено быку».
Именно поэтому Богу оказалась приятна ругань Иова, чем защита друзей.
Богоборчество Иова – это богоборчество за то, что бы удержаться за Бога, как и богоборчество Иакова.
Обида на Бога может быть в двух случаях:
- либо молитвы не бывают услышаны,
- либо очень сильная боль и скорбь, которую невозможно вынести.
В первом случае Бог воспринимается как старик Хоттабыч, который только и должен выполнять все мои требования, а иначе «будет уволен». Вопрос о том, что у Бога тоже есть свои требования, заповеди и промысел, даже не стоит, потому что есть только я и мои желания, на остальное не стоит отвлекаться. Это позиция не зрелая, эгоистичная и инфантильная. Перевоспитать избалованного ребёнка задача не из лёгких.
Моление Христа
Во втором случае, если говорить о скорби, потерях и тяжёлых испытаниях, то тут всё серьёзней. В этом случае нужно вспомнить один из самых сложных евангельских эпизодов — гефсиманское моление Христа.
«Пришли в селение, называемое Гефсимания; и Он сказал ученикам Своим: посидите здесь, пока Я помолюсь. И взял с Собою Петра, Иакова и Иоанна; и начал ужасаться и тосковать. И сказал им: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте. И, отойдя немного, пал на землю и молился, чтобы, если возможно, миновал Его час сей; и говорил: Авва Отче! все возможно Тебе; но не чего Я хочу, а чего Ты». (Мк.14:32-36)
Моление о Чаше (фрагмент), Эль Греко
Состояние Христа описывается как ужас, тоска и скорбь. В этом состоянии ты или ищешь Бога или отрекаешься от Него.
«Авва Отче! все возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня» — если Бог всё может, то вполне естественно просить избавление от страданий.
Но как быть, если не избавляет?
Не хочет?! Не может?! Как мне понять эту ситуацию? И мне-то что делать? В самой молитве Христа ответ один – довериться, несмотря ни на что. Вера вообще появляется не благодаря, а вопреки страшной действительности. И в этой вере обязательно должны быть такие слова:
«Но не чего Я хочу, а чего Ты» — так можно сказать только тому, кого знаешь лучше себя, кому доверяешь больше, чем себе и кого любишь больше себя.
Но это ещё не весь ужас, ещё больший кошмар доходит до своих пределов уже на Кресте:
«Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф.27:46)
И даже в этих словах не отречение, но продолжение поиска Бога! Святитель Иоанн Златоуст подчёркивает, что поиск Бога в страданиях – проявление силы, а отречение – слабость.
Парадоксальность гефсиманской молитвы заключена в том, что здесь дерзновение соединено со смирением. Я требую у Бога, но оставляю за Ним право решить исход дела и приму любое решение, ибо «любовь…все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит». (1Кор.13:7)
Доверие Богу – это, прежде всего, принятие Его таким, какой Он есть.
Дарование Ему возможности делать то, что Он хочет и как хочет. По сути, человек, доверившийся Богу подобен апостолу Петру, который идёт по воде ко Христу. Сомнение и маловерие тут же ввергнут в морскую пучину уныния и отчаяния. Довериться Богу, значит идти по ниточке над бездной без каких-либо гарантий. Разве это не страшно?
«Не надо Богу ставить условие!»
В евангельской притче о работниках в винограднике, которым хозяин дал по динарию за работу, святитель Феофан Затворник делает важное замечание: «не надо Богу ставить условие!» Если бы первые работники не договаривались с хозяином об оплате, а просто работали, не думая об этом, то получили бы гораздо больше, чем все остальные. Все наши условия – это пыль, которая и нас ограничивает и Богу не даёт возможность дать нам гораздо больше, чем мы просим.
В этом смысле Евангелие очень странная книга! Христос обещает апостолам не комфорт, безопасность и благоденствие, а всё ровно наоборот: гонения, мучения и смерть. Из двенадцати апостолов только один умер своей смертью, остальных убили.
Ради чего всё это?
Тут же можно вспомнить библейского Иова, несмотря на его праведность по нему «каток ада» проехался так, что не существует такого горя, которое бы его не коснулось. Несмотря на весь ужас и кошмар Иов зовёт Бога, даже обвиняет Его, но всё равно оставляет пространство доверия, чтобы Бог смог войти в эту «дверь».
Иов мог сразу обидеться и сказать:
«я Тебе всю жизнь служил, делал всё, что Ты мне заповедал, а в ответ на это — я превратился в бомжа, все мои дети умерли, я заболел страшной болезнью, а друзья меня мразью считают!»
Почему Иов не обиделся на Бога?
Так почему Иов до сих пор продолжает отношения с Богом? Почему не обиделся и не отвернулся?
Поскольку розовые очки всегда разбиваются стёклами вовнутрь, то апостол Павел пишет такие слова:
«Испытывайте самих себя, в вере ли вы; самих себя исследывайте».
(2Кор.13:5)
Т.е. когда я говорю, что верю в Бога, то что я под этим подразумеваю? А какое место Бог занимает в моей жизни? А мне интересно кто такой Бог? А что Он хочет от меня? А что должно случиться, чтобы я обиделся и перестал верить в Него? Такого рода вопросы должны серьёзно встать перед моим сознанием! Как говорил святитель Николай Сербский: «Вера моя — единственное серьезное дело жизни моей. Воистину, все остальное — комедия чувств».
Иеромонах Ефрем (Метс)
